Бандера - Герой Украины, обсуждаем Опции

[drocha]

может кто продолжит,последнее сообщение было ого как давно ,времена то как изменились

[drone]

"Его должны были ликвидировать в 50-м году. Надо было. В 49-м, 50-м, 51-м, еще в 53-м можно было, но не в 59-м. Он разложился полностью. Это был политический труп. Сегодня, с нашей ..., не без нашей помощи его реанимировали. Он герой нации, а он далеко не герой, далеко не герой."© Г.Санников, сотрудник МГБ УССР в 1952-54гг.

» Нажмите, чтобы показать спойлер - нажмите опять, чтобы скрыть... «

Французский Национальный Фронт во главе с Марин Ле Пен нашел кредитора в России. Нацфронт договорился с Первым Чешско-Российским Банком о кредите в €9 млн

Подробнее на РБК:
http://www.rbc.ru/politics/23/11/2014/5470...bb20f324ca9c87b

"Беда в том что в советские времена все скрывалось. История искажалась и препарировалась. В результате, нелюбовь к советской власти придала героические черты всем кто с ней сражался. Вокруг Бандеры, Шухевича и УПА сложились легенды и мифы которых они не заслуживают. Мифы живут долго, но не становятся от этого правдивее. А когда Советский Союз рушился С.Бандеру сделали знаменем, героем антироссийской борьбы и он вытеснил в исторической памяти другие, куда более достойные фигуры украинской истории."©

Степан Бандера | Рассекреченная жизнь - Леонид Млечин

Sad but true.

Сообщение отредактировал drone - Feb 10 2017, 0:36

[olex@]

"Беда в том что в советские времена все скрывалось. История искажалась и препарировалась. В результате, нелюбовь к советской власти придала героические черты всем кто с ней сражался. Вокруг Бандеры, Шухевича и УПА сложились легенды и мифы которых они не заслуживают. Мифы живут долго, но не становятся от этого правдивее. А когда Советский Союз рушился С.Бандеру сделали знаменем, героем антироссийской борьбы и он вытеснил в исторической памяти другие, куда более достойные фигуры украинской истории."©

Тут є деякі нюанси.
Змушений цитувати самого себе. Це березень 2010 року, реакція на присвоєння звання Героя України Степану Бандері.

По-перше, не варто плутати підтримку Ющенка на виборах з підтримкою його рішення стосовно Бандери.
По-друге, я не стверджував, що таке рішення консолідувало український народ. Ба більше, не казав, що Бандера - мій герой. Символ боротьби України за незалежність - так, але створений саме людьми і саме для боротьби. Як прапор, за яким йдуть в атаку на заздалегідь переважаючи сили супротивника. Тіпа - За Сталіна! Але у нас - за Україну.
Символу непотрібні звання чи нагороди. Він самодостатній. проблема в тому, з чим він асоціюється.
"Бандерівець" - це хто? Вояк, що ладен віддати життя за рідну неньку чи садист з руками, заплямованими кров'ю невинних? І це проблема передовсім наша, нашого виховання, нашого світогляду, нав'язаних стереотипів, цілісного погляду на неперервний рух України до державності. Національної ідеї як такої, що наразі відсутня.
Якщо ж розглядати Бандеру як особистість, то, дійсно, варто було би віддати дискусію вченим-історикам. І розуміти цю постать у часі, в тих ідеях, що панували в Європі, в тих умовах, в яких жив народ.
На жаль, надто багато суб'єктивності та політиканства при розгляді цих питань.
Та віддавати кому-небудь рішення цього - означає приречення українців на вторинність та малоросійщину.

Що ж стосується сприйняття українців як бандерівців, то ось давня, але все ще актуальна стаття
Игорь Лосев
ФЕНОМЕН "БАНДЕРОФОБИИ" В РУССКОМ СОЗНАНИИ
Окремі частини під спойлером

» Нажмите, чтобы показать спойлер - нажмите опять, чтобы скрыть... «

"Бандеровщина" в русском сознании имеет мало общего с деятельностью ОУН-УПА как реальным явлением украинской истории.
Можно даже говорить о специфически русской модели трактовки этого движения, модели, которая из-за многочисленных иррациональных элементов дает основание для определения ее как мифа, составной части других русских мифов на украинскую тематику. Отношение к украинскому национальному движению даже в кругах образованных и либеральных русских интеллигентов остается на чисто пропагандистском уровне, что заставляет вспомнить времена советского Агитпропа с его "объективным" и "научным" "исследованием" взглядов идейных противников. Большим прогрессом в осмыслении этого явления русским сознанием было бы хотя бы забвение истерично-обвинительного тона, что господствует практически во всех российских текстах, даже в тех, где есть претензии на академичность.
В этом сознании, а еще больше подсознании, историческая реальность превратилась в символ, который живет своей, автономной от истины, жизнью. Этот символ чрезвычайно активно используется во многих публикациях, имеющих целью создать негативный, максимально непривлекательный образ Украины, отдельных ее регионов и политических сил.
На территории самой Украины этот символ является краеугольным камнем всей пропаганды левых и пророссийских партий и организаций. Символ должен послужить делу противопоставления западных и восточных регионов государства, запугивания русского и русскоязычного населения востока и юга какой-то ужасной, жестокой, неизвестной, а потому еще более страшной, силой. Над созданием этого символа трудился огромный отряд коммунистических пропагандистов на протяжении последних 60 лет, и эта работа не прекращается и сейчас. В среде российских историков пока еще не зафиксировано попыток объективно и непредвзято разобраться в этих фактах украинской истории.
"Бандеровец" предстает в восприятии среднего русского на подсознательном уровне как своего рода "антиидеал" Украины, как живое воплощение "плохой Украины" в отличие от идеала хорошей Украины - Малороссии, которая пребывает под полным политическим и духовным контролем Москвы.
"Бандеровец" - это, так сказать, модель самых худших черт украинца, как их себе представляет русское сознание.
Это тип антирусский по определению именно из-за своего украинства, из-за максимально резкого и неуступчивого проявления, манифестации своего украинства в формах, что принципиально по своему характеру сопоставимы с формами демонстрации "русскости" русским как представителем державного народа. Однако такое же поведение украинца, которое выступает отражением поведения русского, поляка, немца, венгра как носителей национальной самодостаточности воспринимается русским с его устоявшимися представлениями о "норме" для украинцев как вызов и агрессия, по крайней мере, как потенциальная угроза. Это, в свою очередь, вызывает агрессию со стороны носителя русского сознания, которую он считает спровоцированной. Спровоцированной одним только фактом существования такого "аномального украинского типажа". Вспоминается один показательный случай.. В году так 1975-м - 1976-м (во время обучения автора этих строк на философском факультете Киевского университета) со мной учился студент по фамилии Сандуца. Он был примечателен тем, что во времена, когда все украинское, мягко говоря, не приветствовалось, всегда говорил только по-украински, никогда не переходя на другой язык. Казалось бы, ну, что тут странного? Украинец говорит на своем родном языке.
Точно так же вели себя русские: они всегда и везде говорили только по-русски. И никаких претензий к ним не возникало.
А вышеупомянутого Сандуцу все-таки вызвали в 1-й отдел и попросили перейти на "великий, могучий и свободный". Мягко так, ненавязчиво. Однако, учитывая авторитет ведомства, рекомендация была более чем убедительной. А потом этот человек вообще куда-то исчез. Дальнейшая его судьба неизвестна.
Он демонстрировал свою "украинскость", свое национальное "я" так, как это делали русские. Но, "что можно Юпитеру, того нельзя быку". Его абсолютно нормальное для всех народов национальное поведение было воспринято как знак, символ агрессии. Он повел себя так, как украинцу вести себя в СССР, в Российской империи было "не положено". Взял не по чину, не по национальному чину. Его поведение, нарушавшее национальную норму для всех "нерусских", воспринималось как оскорбление, как нарушение установленного порядка и как агрессия против носителей русского языка.
Собственная же национальная агрессивность переносится на другого и приписывается этому другому, что вызывает чувство угрозы и незащищенности. Это очень своеобразная мазохистская агрессивность, когда сам источник агрессии ощущает себя жертвой, нуждающейся в защите и сочувствии, когда в роли "перпетуум-мобиле" агрессивности выступает искусственно возбужденный в себе самом страх и комплекс острой, хотя и не оправданной реальными обстоятельствами, жалости к себе. Яркой иллюстрацией этого тезиса может быть ситуация с "русскоязычными" за пределами Российской Федерации и ее освещение СМИ этой страны с бесконечными жалобами на "ущемления" и "преследования".

"Бандеровец" воспринимается россиянами как метафизическая, почти манихейская угроза со стороны "сыновей тьмы". Однако участие реальных "бандеровцев" в формировании таких представлений было минимальным, остальное сделало само русское сознание с его специфическими, созданными такой же специфической историей, особенностями. Кое-что об этих особенностях можно иногда прочитать у российских исследователей.
...
Русское сознание легко признает право народов на самоопределение, на антиколониальную войну, когда речь идет о событиях, не касающихся России. Россияне охотно сочувствуют палестинцам, сочувствовали южноафриканским бурам, симпатизируют курдам, потому что это не налагает на них ни малейших обязательств относительно пересмотра собственной истории, а тем более собственных границ. Именно потому русскому сознанию так тяжело признаться самому себе, что "бандеровщина" была самым обычным национально-освободительным движением, таким же, между прочим, как и в 1918-1921 гг.
Но такое признание будет требовать и определения места и роли самих россиян в этом процессе. А такое определение вряд ли будет очень комплиментарным.
Поскольку "бандеровское" движение было объективно направлено против имперских интересов России, было эффективным, хорошо организованным, последовательным и непримиримым, таким, от которого нельзя было откупиться очередным протекторатом или доминионом - оставался только путь его пропагандистской демонизации, хотя типологически это движение не отличалось принципиально от антифранцузского движения в Алжире или антианглийского в Ирландии.
Представления широкой российской общественности об эпопее ОУН-УПА сводятся к совокупности мифологем: сотрудничество с гитлеровским режимом, зверства, патологическая русофобия. Элемент невежества, сознательно сформированный Агитпропом, тут, безусловно, присутствует.
Об этом свидетельствует тот факт, что, казалось бы, профессиональные "борцы с "бандеровщиной", как правило, не могут назвать имена деятелей этого движения, кроме, ясное дело, самого Степана Бандеры, абсолютно не информированы на предмет конкретных событий, документов и т. д.
Это фобия неизвестного, а потому еще более ужасного. Работа же с документами раскрывает другую картину. Например, тот же Степан Бандера никогда не страдал русофобией, неприятием русских как таковых только за то, что они русские. Не страдал он таким отношением к полякам, венграм, румынам, евреям. Его отношение к другим народам определялось отношением этих народов к независимости Украины. Интересно, как он сам определял статус русских в будущем самостоятельном украинском государстве: "Требование полной лояльности по отношению к Украине и ее освободительной борьбе стоит на первом месте. Тем русским, которые отвечают этим требованиям, следует гарантировать и обеспечить полное и всестороннее равноправие во всех гражданских правах и полную свободу их национального развития, соответственно международным принципам относительно национальных меньшинств. Это же относится к другим национальным группам в Украине"..

Что же касается тех, кто ведет подрывную работу против Украины и украинского народа, то таковых "необходимо обезвреживать доступными в этой ситуации средствами и методами, в соответствии с международными правилами" (С. Бандера, "Перспективи української революції". Мюнхен. 1978, с. 593-594).
Такое отношение к национальным меньшинствам существует во всех странах, которые принято называть цивилизованными. К лояльным гражданам - предельно лояльное, к нелояльным - нелояльное. Антигосударственная деятельность не приветствуется нигде.
Что касается взаимоотношений ОУН с Германией, прежде всего, надо прямо и честно признать исторический факт сотрудничества СССР с Берлином. И не только СССР. Англия и Франция в лице своих лидеров Чемберлена и Даладье посредством мюнхенского сговора отдали на растерзание Гитлеру Чехословакию, единственное демократическое государство на востоке Европы. Это было не просто сотрудничество, а соучастие в преступлении.